Только изворотливый детский ум мог выстроить такую логическую цепочку: в январской Москве минус 28, поэтому всенепременно нужно попытать счастья с лишним билетиком на спектакль «Тиль». Тогда, в 1977 году, купить билеты в Ленком было абсолютно нереально. Существовал день продаж, но приключение начиналось накануне, когда заводился список, и для его поддержания необходимо было дежурить у кассы всю ночь. Если волонтеров не находилось, то прибывшие наутро обнаруживали несколько альтернативных списков, ну, а там уж разговор с позиции силы… Наиболее надежный способ- «стрельба» лишнего билета. Исходя из указанной хитро-мудрости, а именно, что в лютый мороз кто-нибудь откажется высовываться на улицу, любя себя больше искусства, приехала пораньше и заняла позицию на подходе к Ленкому. Я не помню степень своей промерзлости, но когда в ответ на мой писк рядом затормозил спортивный мужчина в огромной лисьей шапке, из-под меха увидела сострадательный взгляд караченцовских глаз. А уж услышав «а давайте сейчас вы пойдете домой, потому что сегодня вам точно помочь не смогу, а в следующий раз-обещаю», загипнотизировано кивнула и поехала домой…
Это «обещаю» перевернуло всю мою жизнь. Во-первых, потому, что обещанного ждать три года не пришлось, а наше знакомство трансформировалось постепенно в родственность. Позже Люда стала представлять меня как семейного доктора, на первых порах это было неким усыновлением (удочерением).Самым глобальным итогом этого морозного дня стало приобретение мною одной существенной черты характера, которая, надеюсь, по жизни оцениваема друзьями и знакомыми -это обязательность. Катастрофически, фатально необязательная Люда не раз говаривала мне: посмотри на Колю: если он кому-то что-то пообещал, обязательно сделает. И я волевым усилием с 15-летнего возраста культивировала в себе это качество. Так что в моей болезненной обязательности прошу «винить» Николая Петровича…
В тот день, 18 января 1977 года, записала в своем дневнике основное впечатление: очень молодой человек с очень усталыми глазами.
